Ровно 175 лет назад, 12 августа 1831 г. появилась на свет женщина, загадавшая миру столько загадок, сколько ни одному мужчине, похоже, не удавалось (на то она и женщина, верно?). Елене Петровне Блаватской – создательнице эзотерического философского учения, основательнице Теософского общества и возникшего на его основе мирового теософского движения – почти поклоняются на Западе и до сих пор не доверяют в России. Одни считают ее пророком, другие – ловкой мошенницей. Для одних она посланница духовных Учителей Индии и Тибета, для других – шарлатанка. Есть лишь один верный способ разобраться в том, кем была Блаватская в действительности – познакомиться с ее взглядами хотя бы в общем. А взгляды у Блаватской были таковы, что, в какой бы стране мира она не появлялась – там и у нее самой, и у ее последователей сразу возникала уйма врагов. Поклонников, конечно, была гораздо больше, но враги как правило были активнее и изобретательнее. Скажем сразу: теоретические основы теософии могли возмутить разве что ханжей, ретроградов и догматиков. Но, увы, таковых было достаточно и в науке, и в религии, и в политике, и в различных духовных течениях. Соответственно, и оппонентов у Блаватской было хоть отбавляй. Создавалось такое впечатление, что наша отчаянная соотечественница бросила вызов всему миру. Может, так оно и было? Тогдашняя материалистическая наука не устраивала Блаватскую своим скептицизмом и узостью мировоззрения, не допускавшего мысли о существовании в природе и человеке бессмертного духовного начала. Теософия, в отличие от науки, утверждала, что духовное начало в природе и в человеке есть, потому что дух неотделим от материи. Физический мир, в котором мы живем, не единственный в Космосе; помимо него есть миры, образованные иными формами материи, не воспринимаемыми нашими органами чувств. Невидимые большинством людей высшие формы материи доступны восприятию ясновидящих, и если бы все мы обладали паранормальными психическими способностями, то могли бы наблюдать жизнь иных миров. Тем более, что мы сами, как и все мироздание, многомерны по своей внутренней структуре, и в нашем видимом физическом теле скрыты невидимые обычному глазу тонкие тела. Самое совершенное из них является носителем сознания-души, которая переживает смерть физического тела. Душа каждого живого существа бессмертна, и после определенного периода посмертного бытия в ином мире она возвращается на физический план в новом воплощении… Ну какому догматику от науки это понравится? Правда, примерно через столетие после выхода в свет «Тайной Доктрины» многие научные открытия подтвердили правоту идей теософии. Лучи Рентгена, лучистая материя Крукса, открытие электрона Томсоном, знаменитая формула Эйнштейна и теория о том, что материя (вещество) эквивалентна энергии, а пространство и время взаимообусловлены друг другом, и многое-многое другое – этот список можно продолжать до бесконечности вплоть до самых современных открытий – все это было предсказано в работах Блаватской. Например, во времена Блаватской считалось, что атом неделим. А в самом знаменитом произведении Блаватской, «Тайной Доктрине», говорилось, что – цитируем – «атом делим и должен состоять из частиц, или субатомов… Именно на доктрине иллюзорной природы материи и на бесконечной делимости атома основана вся наука оккультизма». «Тайная Доктрина» была издана в 1890-1891 гг. И лишь в 1897 г. Дж. Томсон заявил об открытии электрона.

Во времена Блаватской ученые считали атомы не только неделимыми, но и неподвижными во всех состояниях вещества, кроме газа. В «Тайной Доктрине» утверждалось, что хотя материя и кажется инертной, она в высшей степени активна, ее частички вибрируют, но столь быстро, что для физического глаза это движение незаметно.

В «Тайной Доктрине» утверждалась взаимообратимость материи и энергии (силы). «Для оккультной науки сила и материя суть лишь две стороны одной и той же субстанции», – писала Блаватская в своем фундаментальной труде. Для науки ее времени такой вывод был сущей галиматьей. Однако в 1905 году появилась знаменитая формула Эйнштейна E=mc². Известный физик Р. Милликен прокомментировал эту формулу как признание того, что материя способна переходить в лучистую энергию. А это, в свою очередь, означает, что материя – это конденсированная энергия, а энергия – это рассеянная материя.

И это еще далеко не все, что было предсказано в работах Блаватской. «Опыт вне тела» и посмертное бытие сознания, сущность электричества и природа души, лучистое состояние материи и цикличность развития Вселенной, – какие только проблемы не были подняты в «Тайной Доктрине»! Недаром «программное произведение» теософии почитывал Эйнштейн – эта книга всегда лежала на его рабочем столе. А если бы работы Блаватской почитал в свое время автор знаменитого бестселлера «Жизнь после смерти» Р. Моуди, он, вероятно, очень удивился бы, найдя в них не только описание указанных в его книгах элементов околосмертных состояний, но и объяснение психофизиологической природы этих состояний, которого современная медицина до сих пор не имеет. Вот вам и мистика! Впрочем, ни сама Блаватская, ни ее духовные Учителя и не позиционировали свою науку как мистическую. Эзотерическая философия Востока всегда считалась ими не мистикой, а наукой, основанной на принципиально иных методах, недоступных рационалистической науке Запада.

Между прочим, хотя научные подтверждения правильности доктрин теософии последовали в основном не ранее, чем через 100 лет после опубликования «Тайной Доктрины», а современная Блаватской наука 19 столетия была насквозь материалистична – все же научная общественность приняла «Тайную Доктрину» с большим интересом. Лишь самые отъявленные догматики видели в теософии что-то вроде религии – и ругали ее за это. Блаватская отвечала им той же любезностью, критикуя скептицизм и узкий материализм в науке, – как теперь выясняется, не зря.

Как бы то ни было, от церкви Блаватская натерпелась гораздо больше, чем от ученых-скептиков. Клерикалы отнюдь не жаловали Елену Петровну, а та отвечала им полной взаимностью. В-первых, в теософии, которой быстро увлеклась вся мыслящая часть общества, католические пасторы увидели, и не без оснований, опасного конкурента. Во-вторых, Блаватская в своих философских трудах нещадно критиковала догматизм и лицемерие католической церкви, поддерживающей наиболее реакционные, консервативные порядки в обществе и препятствующей его подлинному духовному и культурному прогрессу. Католическая церковь сполна отплатила Блаватской за ее инакомыслие: самый крупный скандал, преследующий цель опорочить имя Блаватской и выставить ее в глазах общества шарлатанкой, был организован и оплачен не кем-нибудь, а священником-иезуитом Паттерсоном, чего он сам даже и не скрывал впоследствии. К слову сказать, критикуя и разоблачая реакционную суть тогдашнего католичества, Блаватская в то же время трогательно почитала Русскую православную церковь – возможно, потому, что видела в ней частицу горячо любимой родины, по которой все время тосковала. И вот вам парадокс судьбы: современная РПЦ осудила последователей теософии, видя в ней, очевидно, не признанное во всем мире философское учение, а что-то вроде секты! Одним словом, не повезло Елене Петровне и с клерикалами. Не лучше обстояло дело и с мистиками разных мастей. В то время в США и Европе процветало увлечение спиритизмом. Столоверчением занимались все, кому не лень. Но если вы думаете, что Блаватская нашла себе единомышленников в среде медиумов и спиритов, то ошибаетесь. Их наша неукротимая соотечественница разобрала по косточкам похлеще, чем лицемерных пасторов. Блаватская постоянно доказывала: не надо вызывать духов, эта практика приносит лишь вред – от нездоровых подвижек в психике до полной духовной деградации в целом. Поскольку мода на общение с духами приобрела повальный характер, это можно было расценивать как серьезную опасность для всего общества. Кто-то должен был остановить эту психическую эпидемию, взять на себя миссию по разоблачению подлинной сути спиритизма. Но кто мог это сделать? Только тот, кто, во-первых, имел больше познаний в сфере оккультного, чем спириты и медиумы, и, во-вторых, достаточно смелости и мужества, чтобы прямо заявить о вредоносной сущности спиритической практики. Ну конечно же, эта неблагодарная задача выпала на долю Блаватской.

Увы, чтобы убедить в чем-то публику, привыкшую к психокинетическим феноменам на оккультных сеансах (стукам, движению стола, поднятию в воздух предметов и т.п., а по большей части – к симуляции этих феноменов медиумами-мошенниками), требовались не только знания. Требовалось обладание паранормальными способностями, которые доказали бы публике, что слова Блаватской истинны, что она не только знает, но и умеет многое. Блаватская действительно умела. Материализация, ясновидение, телекинез – этими способностями она обладала от рождения; усовершенствовать их ей довелось в далеких гималайских ашрамах (школах) своих Учителей. Блаватская просила окружающих не увлекаться чудесами или, как их тогда называли, феноменами. Главное – духовные знания! Паранормальные способности – это не самоцель духовного развития; они призваны лишь доказать, что в природе действительно существуют силы, еще не известные современной науке. Но публика упорно требовала от нее чудес. Блаватская послушно демонстрировала свои уникальные способности, забыв при этом мудрую пословицу: «каждый судит в меру своей испорченности». Умные люди, увидев феномены Блаватской, поверили в существование подлинно духовного знания, отошли от спиритизма и занялись изучением философии и психических способностей. Но многочисленные враги Блаватской увидели в ее способностях прежде всего повод расквитаться с ней – и тут же объявили ее шарлатанкой и мошенницей. Началась травля в газетах, полились потоки грязной клеветы и на саму Блаватскую, и на Теософское общество. Постоянные нападки, ложь и провокации преследовали Блаватскую днем и ночью, выпивая, подобно вампиру, ее жизненные силы. У нее было слишком горячее сердце. Ученица высших гималайских Адептов, Блаватская была начисто лишена обязательного качества подлинного йога: непоколебимого внутреннего спокойствия, невозмутимости. Переживания буквально убивали Елену Петровну, отнимая и без того подорванное непосильной работой здоровье. А работала Блаватская по 16 часов в сутки – писала свои философские работы и газетные статьи, отвечала на письма последователей, принимала у себя ученых, общественных и религиозных деятелей, давала интервью, выступала с речами. Конечно же, эта самоотверженность дала свои плоды: теософия и сейчас остается одним из самых могущественных духовных течений на Западе.

Мир поклоняется пророческим способностям Нострадамуса и Ванги, потому что они могли предсказывать важные события. Блаватская же предсказывала не просто события, а будущие научные открытия и новые направления развития науки. Да и паранормальные способности Блаватской слишком уникальны, чтобы мы могли о них просто забыть. При ее жизни враги называли способности Блаватской обманом. Но прошли годы – и бесстрастные кинокамеры зафиксировали и подтвердили истинность феномена материализации в исполнении Сатьи Сай Бабы. Этого индийского святого многие считают чуть ли не Мессией! А ведь Блаватская демонстрировала примеры материализации еще более эффектные, чем он. При этом ни на какое мессианство она никогда не претендовала – наоборот, объявляла все это чепухой, игрушками по сравнению с подлинным духовным знанием.

И реальность ясновидения, которым обладала основательница теософии, в наше время тоже доказана.

И способности, и знания Блаватской действительно были уникальными. Современники называли нашу соотечественницу «Сфинксом» за ее загадочность. Многие свои тайны Блаватская раскрыла сама в своих философских трудах. Но большую их часть мы, наверное, никогда не узнаем. Русский «Сфинкс» унес их с собой навсегда.

Н. Е. Ковалева.

Больше о Блаватской
На заглавную страницу